[Janto]

Здесь вроде бы благожелательно относятся к РПС, поэтому мы принесли свое твАрение Если что - простите, мы новенькие)

Название: Куда ты денешься с подводной лодки?
Автор: lalait и endis
Жанр: РПС
Пэйринг: Джон Барроуман/Скотт Гилл
Рейтинг: R
Примечание: действие происходит примерно в 1997 году, на пятом году совместной жизни героев (героев во всех смыслах)
Дисклаймер: романтика, АУ И ООС, конечно

К вечеру начался дождь

К вечеру начался дождь.
Дождь – штука удивительная. Под ним ты всегда один. Идешь, вдыхая мокрый, сладковатый воздух, вкусно пахнущий мокрым камнем и палой листвой, пинаешь мелкие камешки, слушаешь, усмехаясь, как в правом ботинке становится сыро – даже любимым вещам однажды приходит свой срок. Ты всегда один среди дождя. Даже если рядом идет кто-то очень родной и важный. Ты один, пока этот кто-то не вложит свою ладонь в твою. Прикосновение сильнее всего. Дождя, осени и холода. И одиночества, конечно. Неважно, молчаливое оно, или среди неспешной беседы или веселой болтовни. Неважно, теплой будет рука в твоей руке, или озябшей и мокрой. Можно согреться. Можно согреть. Без разницы – проклятый Второй закон термодинамики (1) перестает действовать, только если система не замкнута. А значит, если ты один – ты обречен. Твоя теплота, твоя боль или твоя любовь – все рассеивается в никуда, в серые дождливые сумерки. Безвозвратно. Извечная энтропия одиночества.
Сэр Том(2) , а, Скотт?
Много читать вредно, знаешь.
И быть отличником в колледже – еще хуже.
Когда вечное «А» по физике помогает запросто вникнуть во второе, седьмое, десятое дно классической литературы – добра не жди.
К черту.
Скотт останавливается у крыльца, вытаскивает из кармана тонкий портсигар и закуривает. Пальцы дрожат, и огонек зажигалки почти опаляет пальцы.
Скотт вообще-то не курит.
Он терпеть не может табачный дым.
Но если он берется за сигарету, значит, конец света так близок, что Мишель Нострадамус беспокойно ворочается в гробу, порываясь задним числом переписать нашумевшие Центурии.
В доме темно. Конечно, темно.
Табачный дым сжимает горло, наполняет рот горечью. И поэтому, только поэтому, так трудно дышать.
Войти в дом, зажечь свет, приласкать встревоженных, но обрадованных собак. И сделать хорошую мину при отвратительной игре – собаки-то не виноваты, если люди влипли. А все чувствуют, беспокоятся, переживают. Ни за что страдают, в общем. Пока два уже не то чтобы сопливых идиота разобраться между собой не могут. Людям бы хоть изредка такую верность.
Верность. Ха.
Голова кругом. Надо, наверное, поесть. Не хочется, а надо. Весь день кофе и сигареты, сигареты и кофе. С непривычки от никотина мутит, от кофеина покраснели глаза, хотя это может быть и от бессонной ночи. Хорошо хоть химия с биологией не по профилю. Чертов мобильный молчит почти сутки, и деловой партнер доводит всех общих знакомых, пытаясь добраться до «мистера Гилла», но на телефоне Скотта со вчерашнего вечера включен фильтр на любые номера. Кроме одного. Чтобы не хватать судорожно трубку при первом же гудке, не выдыхать в нее сорвано «Да?». Чтобы наверняка знать, что раз звонит – точно он…
Скотт, до тебя не дозвониться, мы опаздываем на встречу. Извини, Ник, телефон отрубился, должно быть, чертов аккумулятор. Да, должно быть. Конечно. Мне жаль. Все окей.
Окей.
Скотт готовит ужин, но чертова индейка не пропекается, а чертовы сливки сворачиваются, и соус пригорает. Чертов соус, чертов день. Впрочем, собаки счастливы, у них намечается барбекю, и даже Скотт, грустно сидящий на полу у стены с бутербродом в руке не мешает маленькому празднику. Эти глупые люди часто грустят ни с того, и с сего. Люди боятся любви, потому что она делает их уязвимыми. Собаки мудрее, честнее и лучше. Они просто любят. Не смотря ни на что. А иногда и вопреки всему.
Чертова гордость. Чертово чувство самосохранения. Чертово собственное достоинство. Трижды чертова любовь.
Телефон нем и глух, рука сама собой тянется набрать номер, но замирает в паре дюймов. Нет. Точно нет. Нет ничего хуже раз за разом уходящих в пустоту гудков. Ты звонил ему вчера весь вечер, вдоволь наобщался с автоответчиком каждый раз после десятого «пи-ип». Дожидался милого женского голоса, обреченно выслушивал настойчивое предложение сказать хоть что-нибудь после сигнала, и вешал трубку. Как влюбленные тинэйджеры названивают своим красоткам, чтобы только послушать голос. Это было бы мило, если бы не так абсурдно.
Джон позвонил поздней ночью, когда Скотт почти решил плюнуть и поехать искать его в это самое «ну где-то в Нотинг Хилл, знаешь». Судя по голосу, он был абсолютно пьян и совершенно беспечен и счастлив. Действительно, велико ли дело – семь пропущенных вызовов, когда вокруг музыка, и чей-то мелодичный смех, и кажется, шипит шампанское, кто-то зовет «Джон, ну иди же сюда», и он отвечает пьяным смешком. «Скотт, я заночую у Джима, ну ты понимаешь, не уйти, тут такие перспективы, и Ричард, ты помнишь Ричарда? Ну, с того шоу… У нас возникла идея, так что я буду утром. Люблю-целую-пока».
Пока.
Ночь, долгая, вязкая, истекла. Скотт провел ее в гостиной, потому что в спальне все ненавязчиво, но стойко пахло Джоном, и от этого становилось тоскливо и тошно. Конечно, он помнил Ричарда. И скандал в бульварной прессе – который уже по счету? – который раздули из «того шоу». Это же Джон. Он не может без скандала, эпатажа и истеричных воплей вокруг его персоны. Это же Джон… Укутанные пледом ноги не желали согреваться, сон не шел, и только собаки, радостно составившие ему компанию на диване, грели бока и сонно, уютно сопели. В дом медленно вползало серое лондонское утро. Джон не пришел, наверху в спальне сработал будильник, надо было вставать, приводить себя в идеальный порядок, отправляться на работу и жить дальше.
И день прошел так же – как под наркозом. Вроде бы все происходит вокруг – движется, звучит, решается и творится – а вроде бы это только сон, когда можно себя ущипнуть и не почувствовать боли.
А свет в доме так и не зажегся, хотя Скотт намеренно остался на ужин с деловым партнером, чтобы вернуться как можно позже. Ну что ж. Еще одна ночь в гостиной. Пусть так. Главное, не дать себе испугаться. И не схватиться, отчаявшись, за телефон.


(1) Второй закон термодинамики - утверждает неизбежность возрастания энтропии в изолированных (замкнутых) системах. Согласно этому закону, любая замкнутая система стремится к термодинамическому равновесию, т.е. в ней происходит перераспределение тепла от более нагретых тел к менее нагретым, обратный же процесс невозможен (любое нагретое тело неизбежного и необратимо остывает). Со вторым законом термодинамики связано представление о возможной тепловой смерти Вселенной*.

* одолели? молодцы! дальше будет легче!

(2) Том Стоппард (р. 1937), сэр (2000г.), английский драматург, режиссер, киносценарист и критик. Скотт имеет в виду пьесу сэра Тома «Аркадия» (1993, рус.пер. 1996), где как раз фигурирует вышеупомянутый закон.


* * * * *
Джон был ужасно пьян, при чем второй раз за сутки, и третий – за двое. Вечеринка обещала быть довольно скучной, но полезной чисто коммерчески, а обернулось куда как круче: всегда приятно увидеть знакомые лица там, где вовсе не ожидал. Тем более что эти самые лица в последний раз видел при куда более веселых обстоятельствах.
В доме у Джима Джон встретил Ричарда.
Джим недвусмысленно кашлянул, пытаясь намекнуть на то, что встреча, конечно, - чистой воды совпадение, но дом ему дорог как память, и было бы здорово, чтобы он уцелел после вечеринки, раз уж так все сложилось. Присутствовавшие папарацци – а куда в Ноттинг Хилле без них? – глотали успокоительные и трясущимися руками срочно наводили камеры и карандаши. Ричард, отрастивший неожиданное брюшко и жидкую бородку, а еще тяжелый кошелек, самолюбие и репутацию виртуозного шоу-продюссера, чинно поздоровался за руку с «мистером Барроуманом», а потом расцвел в самой хулиганской из улыбок и облапал старого приятеля почти совсем не по-приятельски. Джон про себя хмыкнул, навострил уши, почуяв, что благосклонность Судьбы в очередной раз почему-то выпала ему в руки, и позволил себе расслабиться. Почти по полной. Ричард – это было безумное, оторванное воспоминание – вот как время летит – юности, след не самых плохих и, считай что, очень веселых дней. Они оба изменились, взобрались с бродвейских подмостков на вершину богемной лондонской жизни, обзавелись громкими именами и пристальным вниманием прессы. Но память часто подкидывает забавные сюрпризы, заставляя людей не только выискивать в глубинах прошлого себя-самих-сто-лет-тому, но и чувства старые вытаскивать, как семейные альбомы – время прошло, а память вот она, осталась.
В итоге они неплохо «отпустили тормоза», особенно когда слово за слово вдруг пришли к тому, что у Ричарда завис проект, а у Джона столько идей в голове. И совершенно некуда их, эти блестящие идеи, пристроить: на этом моменте оживился даже Джим, примостился неподалеку с блокнотом.
О, смотри-ка, Джон, Джим хочет в долю! Джим хороший парень, Рич, тебе ли не знать, почему бы нам не взять его к себе? Гениальный администратор, ты знаешь. Да, слышал краем уха, кто вытащил за шиворот мой первый миллион. Даже так? О да, о да… Джим, да иди ты поближе, мы еще не настолько напились, чтобы наша компания стала достаточно компрометирующей для твоего семейного благополучия…
Напились они чуть позже, когда полет творческой мысли вышел на первую космическую скорость (Скотт наверняка точно помнит, сколько это), Джим к тому времени благоразумно убрался подальше, но компрометирующей компания так и не стала, подарив прессе всего-то два-три вяло-скандальных снимка, кажется, даже без эпатажных поцелуев. Широкая лапища Ричарда по памяти привычно легла на бедро Джона, не прекращавшего нести какую-то великолепную чушь насчет размахов будущего шоу. Джон осекся на полуслове и совершенно незнакомым Ричарду образом смущенно покраснел.
Нет, Рич. Извини, Рич, больше никогда нет.
Нехило, ушел-таки в основной лагерь?
Нет, но я нашел свою пару. Это серьезно, Рич.
Перспективный шоу-продюссер озадаченно смотрит, медленно трезвея, на этого нового незнакомого милягу-Джона и усмехается пораженно.
С ума сойти. Джон. Просто сойти с ума. Оно действительно того стоит?
О да. И даже больше.
Он так хорош?
Он лучше всех, и он ждет меня дома... О мой Бог, телефон!
Джон срывается с места, провожаемый несколько завистливым хохотом Ричарда, с ужасом видит пропущенные звонки, смотрит на часы, зеленеет, судорожно набирает номер, едва выбравшись из гомонящей толпы, но, услышав спокойный и, кажется, даже сонный голос Скотта, мгновенно успокаивается. Они напиваются с Ричардом до самого утра, но тот больше не делает попыток сблизиться как-то иначе, чем «это мой старинный друг Джон».
Утром, продрав глаза в гостевой спальне, к счастью, огромного дома Джима, Джон честно собирается домой. И даже приводит себя в порядок. Но на лестнице его поджидает хозяин дома, и глаза у него сияют нездоровым блеском. Джон, говорит он, Джон, бог ты мой, я только что нашел свои вчерашние записи! Это будет грандиозно, просто грандиозно! Они вдвоем расталкивают спящего в патио Ричарда и садятся снова думать и обсуждать, теперь уже на трезвые, хотя изрядно трещащие головы. Так проходит почти полдня, Джона «несет», он бегает по кабинету Джима, роняя вещи со стеллажей и фотографии со стен, он снова пьян, на этот раз эйфорией творческой, и ее действие слаще и сильнее любых амфетаминов. Он снова забывает позвонить Скотту утром, а потом говорит себе: окей, он уже на работе и наверняка не слишком мною доволен, не стоит его отвлекать и раздражать. А к вечеру они снова напиваются, потому что Джим около трех по полудни срочно вызванивает юристов и менеджеров, и в течение пары часов контракт на грядущее «шоу века» оказывается подписан. Джон ужасно горд собой и беззастенчиво счастлив, а потому отправляется домой на такси, отчего-то решив, что главное сейчас просто увидеть Скотта, какие могут быть, право слово, проблемы и неприятности, если день выдался такой клевый, а он, Джон, такой гениальный и восхитительный этим вечером.
Когда ты счастлив, мир видится по-особому, безоблачно и легко настолько, что, кажется, земля больше тебя не держит (спросить у Скотта, кто это там про гравитацию первый придумал). И кажется, раз ты так обожаешь все окружающее, мир должен обожать тебя в ответ с ничуть не меньшей силой. И уж точно не устраивать подлянок.

дальше в комментах